ЗКЮП С24

ОСНОВАНИЕ ЛАГЕРЯ

Есть местечко в Крыму,

Отовсюду к нему

Пионеры стремятся гурьбой.

Слева — горы и лес,

Сверху — купол небес,

А внизу — неумолчный прибой.

Из пионерской песни.

Это было почти сорок лет назад.

…Из небольшой рыбацкой лодки на пустынный берег урочища Артек вышел высокий человек в военной гимнастерке с четырьмя ромбами в петлицах.

Море лениво плескалось у его ног, шурша мелкой галькой, слепя глаза солнечными бликами.

Оглядевшись, человек медленно поднялся по крутому береговому склону и остановился на заросшей сорняками аллейке. Шеренги высоких кипарисов вели к старому, приземистому дому.

Всюду царили тишина и запустение.

Заросший парк, обветшавшие скамейки, разрушающийся дом словно говорили: беззаботная, роскошная жизнь владельцев чарующего уголка навсегда прошла…

Революционный вихрь октября 1917 года смел их с липа земли. Декретом Совета Народных Комиссаров, подписанным В И. Лениным 21 декабря 1920 года, все крымские дачи, особняки и поместья крупных помещиков и капиталистов, дворцы бывших царей и великих князей отдавались под санатории и здравницы рабочих и крестьян.

А здесь, в Артеке, должен был возникнуть пионерский городок, ребячья республика, лагерь-здравница для пролетарских детей.

О них и думал сейчас человек в военной гимнастерке с четырьмя ромбами в петлицах — стойкий большевик-ленинец Зиновий Петрович Соловьев. Коммунистическая партия поручила ему почетное и очень ответственное дело — открыть в Артеке первый в стране лагерь-санаторий для юных пионеров Советского Союза.

И вот ранней весной 1925 года по путевкам ЦК комсомола и ЦК Российского Общества Красного Креста (РОКК) в Крым выехала группа молодых строителей лагеря.

Тишине и покою, царившим в Артеке, пришел конец. Кирками, лопатами комсомольцы расчищали площадку у самого моря. Вскоре среди зелени парка были установлены четыре брезентовые палатки для жилья и пятая поменьше — лагерный изолятор. Прямо перед палатками выросла свежеоструганная мачта для флага. На деревянные столбики водрузили керосиновые лампы уличного освещения.

В старом доме расположились пионерский клуб, медицинские кабинеты. По соседству была устроена кухня. Возле дома вкопали столбики и натянули брезентовый тент. Так была построена первая артековская столовая. Столы в ней были сколочены из гладко оструганных досок, а к ним приставлены такие же, пахнущие сосновой смолой, длинные скамейки.

Палатки для жилья получились высокие, светлые, с деревянными полами. Местные мастера сколотили нехитрые кровати-раскладушки, столики, деревянные табуретки и умывальники «нажималки».

К середине мая лагерь был почти готов. Всюду наводились чистота и порядок, расчищались аллейки, высаживались цветы.

Лагерь ожидал пионеров…

ЗДЕСЬ АРТЕКОВСКАЯ СЛАВА НАЧИНАЛА СВОЙ ПОХОД

На заре Советской власти

Над Артеком взвился флаг.

С этих пор приютом счастья

Стал горбатый Аю-Даг.

С. Маршак.

Жаркое лето 1925 года…

У входа в лагерь столпились сотрудники, негромко разговоривали, нетерпеливо поглядывали на дорогу.

— Едут! — закричал кто-то из глубины маслиновой рощи.

Все заговорили, засуетились.

В глубине аллеи показалась телега, за ней еще и еще…

На телегах сидели малыши, тут же были сложены чемоданы. Ребята постарше шли рядом, оживленно разговаривая с возницей.

Это были первые артековцы.

Ребятишек окружили взрослые, помогли разгрузить телеги, несли баульчики и корзинки в лагерь.

Главный врач лагеря Федор Федорович Шишмарев расспрашивал ребят, как они доехали, беседовал с пионерскими вожатыми, которые привезли детей.

Все артековцы прибыли из Московской губернии. Поездом до Симферополя, а потом на скрипучих телегах добирались они крымскими горными дорогами к лагерю.

И вот в полдень 16 июня семьдесят самых первых артековцев выстроились для торжественной линейки. Сигнал горна, барабанная дробь — и вверх по мачте стремительно взвился красный флаг, возвестивший о славном событии в жизни пионерской организации страны — открытии Всесоюзного лагеря-санатория в Артеке.

С гордостью и восхищением смотрели пионеры на алое полотнище, реявшее в голубом крымском небе.

Звонкие детские голоса, серебристые звуки пионерских горнов зазвучали на морском берегу.

Артек начал свой неудержимый марш в счастливое будущее. В первое лето в лагере отдохнули пионеры Московской, Самарской, Иваново-Вознесенской и Ленинградской губерний.

Лето 1925 года. В Нижний лагерь Артека приехали первые пионеры.

Очарованные прелестью южной природы, ребятишки резвились в прозрачной морской воде, терзали мячи на волейбольной площадке, взбирались на самый загривок огромного Аю-Дага, жгли вечерами костры и пели веселые песни.

В гости к ребятам из Гурзуфского военного санатория приходили прославленные командиры Красной Армии. Притихшие, посерьезневшие дети слушали, затаив дыхание, рассказы о боевых делах красных воинов на фронтах гражданской войны.

Однажды собрались ребята под старым, разлапистым дубом. Дружно спели «Смело, товарищи, в ногу», «Вихри враждебные», а потом начали наперебой слагать куплеты про Артек.

Так родилась веселая песенка:

Лагерь наш устроил РОКК,

Комсомол ему помог.

Наш Артек! Наш Артек!

Не забудем тебя ввек!

Пионеры не дремали,

Комсомолу помогали.

Наш Артек! Наш Артек!

Не забудем тебя ввек!

Распевали куплеты на мотив «Жура, жура, журавель, журавушка молодой».

Эта первая артековская песенка живет уже тридцать шесть лет.

А в одном из походов на вершину Аю-Дага кому-то пришла в голову мысль: большой, дуплистый дуб на вершине горы сделать артековским почтальоном. Написали письма, вложили их в дупло. И с тех пор из смены в смену три десятилетия дуб-почтальон исправно несет свою почетную службу.

Однажды темной июльской ночью налетел с гор свирепый ураган «бора». Невиданной силы ветер валил деревья, сорвал палатки, разметал одеяла, подушки. Ливень хлестал ошеломленных, перепуганных детей.

Суета в непроглядной мгле, озаряемой лишь вспышками молний, крики детей — все смешалось с раскатами грома и ревом волн.

Но среди этого грохота раздался твердый, уверенный голос Зиновия Петровича Соловьева:

— Всех детей наверх, в квартиры сотрудников!

Подхватив на руки двух трясущихся малышей, скользя по грязи, Зиновий Петрович пошел вверх через парк к маленькому селению под горой. Навстречу ему бежали сотрудники лагеря. Кто-то подскочил к Соловьеву и хотел взять у него детей.

— Ступайте вниз за остальными, — строго сказал Зиновий Петрович.

Все дети были переведены в поселок и остаток бурной ночи провели в квартирах сотрудников лагеря.

Наступило тихое, солнечное утро. Глазам ребят предстало печальное зрелище. Палатки исчезли. По всей территории лагеря валялись опрокинутые